Дорога на Тибет (СИ) - "Alex O`Timm"

После предложенного Ганс, был на седьмом небе от счастья. О том, чтобы у него завелся собственный автомобиль он даже не мечтал, все-таки подобный автомобиль стоил порядка восьми тысяч марок, при зарплате около двухсот, накопить их было нереально сложно, а тут такая оказия. Мне же, все-равно, нужно было оставлять машину здесь, а из-за стоящего в гараже «Фольксвагена» места для «Трабанта» уже не оставалось. Содержимое тайников, находящихся в нем, я удалил, а то, что выписал доверенность Гансу, давало хоть какую-то надежду на то, что дом останется нетронутым. Сам же Ганс, твердо пообещал мне, что его ежедневный обход участка, он служил участковым полицейским, будет начинаться и завершаться именно у моего дома. И он дает полную гарантию, что отсюда не пропадет ничего, даже упавшего с дерева листика.

Глава 5

5

Наконец, в первых числах сентября, я, взяв билет на местный поезд отправился в Берлин, чтобы выполнить возложенную на меня основную задачу, ради которой я и прибыл сюда в Германию. Хотя чувствую, что все это было лишь прикрытием, для получения наследства.

Мне было приказано, добраться до одной из войсковых частей, и вызвав на КПП, начальника караула, и попросить его набрать номер начальника особого отдела. Учитывая то, что я выступал как унтер-офицер армии ГДР, ничего сверхъестественного в моей просьбе не было. Мало ли какой приказ отдали посыльному, одной из войсковых частей народной армии. Далеко не все можно доверить открытым телефонным линиям, и потому действия через посыльных, было обычным явлением, с обеих сторон. А тут даже не просто рядовой, а целый унтер-фельдфебель, следовательно, его просьба, касается чего-то важного и отмахнуться от нее просто так уже не получится.

Через две минуты, мне протянули трубку внутреннего телефона, и я услышал голос.

— Полковник Галушко у аппарата.

— Сорок два шестнадцать, — произнес я полученный от Сергея Анатольевича цифровой пароль. И тут же в телефоне раздалось.

— Сейчас буду.

Кто именно придет на встречу я не знал, да и названная фамилия, мне ничего не говорила. Но тесть, отправляя меня сюда, сказал, что я узнаю этого человека, как в общем и он меня. Поэтому ошибки не будет. А фамилии, порой менялись как перчатки. Даже я, во время службы в Южносибирске, однажды выезжал со своим командиром в одну из отдаленных частей, неся при себе права, и служебное удостоверение, выданные на совершенно иное имя. Правда, пришлось подписать пару очередных бумажек о неразглашении государственной тайны, но на это не особенно обращали внимания.

Этого мужчину, я действительно хорошо помнил, и поэтому сделав пару шагов вперед отдал честь, и представился как положено на немецком языке, обозначив и свое имя, и звание. Легкая улыбка, скользнувшая на губах полковника, подтвердила узнавание, и последовавший вслед за этим приказ:

— Следуйте за мной, унтер-фельдфебель! — Заставил меня ответить: «Есть» и последовать за офицером. Едва мы вышли с плаца, и вошли в какую-то аллею, как полковник повернулся ко мне и произнес.

— Сергей Анатольевич, что-то передавал, для меня?

В ответ, я молча залез рукой во внутренний карман кителя и достал приготовленный для передачи довольно пухлый конверт, в котором находилась пятитысячная упаковка западногерманских марок. Бросив взгляд по сторонам, тут же передал конверт, который тут же исчез из глаз, заняв место в кармане полковника. Приняв от меня деньги, полковник развернулся, и двинулся дальше по дороге вполголоса объясняя мою задачу.

— Тебе предстоит перегон грузовика в Минск, точнее в поселок Дзержинский, в пригороде столицы, думаю ты знаешь нужный адрес. По всем документам, которые ты найдешь в перчаточном ящике, значится бытовая мебель фабрики VEB Sitzmöbelfabrik Hammer, что находится здесь в Берлине, и в общем-то соответствует всем приложенным бумагам. Честно говоря, я и сам бы не отказался от набора: «Жилая комната» этой фабрики. В Польшу въедешь в районе Франкфурта-на-Одере, и двинешься в сторону Бреста. Постарайся в Варшаву не заезжать, от Вискиток, свернешь вправо и объедешь ее по третьей кольцевой линии. На границе в районе Бреста, люди предупреждены. За рулем поедешь сам, но для сопровождения и охраны дам тебе одного парня. Если что можешь задействовать его для помощи.

Грузовиком оказался тягач на базе Зил-131, жрущий бензин, как не в себя. Впрочем, установленные дополнительные баки, говорили скорее о том, что останавливаться мне не придется. Правда ехать мне предстояло больше двенадцати часов, и практически без остановки, но тут уж ничего не поделаешь.

Перед выездом в дорогу, я хорошо поужинал, взял с собою двухлитровый термос горячего кофе и с десяток бутербродов, после чего отправился в путь. Первую сотню километров до Польской границы, пролетел за какой-то час. Здесь меня встретили, похоже предупрежденные о моем прибытии солдатики, ничуть не удивившиеся тому, что советским тягачом, управляет немецкий солдат. Проверили все что было нужно, долили баки топливом и пожелали счастливого пути. Поляки, оказались более придирчивы. Обнюхали грузовик снизу доверху, и чуть было не решились его разгрузить, как на пограничный пост прибыл какой-то местный начальник, и разогнал всех по углам. Похоже откуда-то сверху прилетел окрик. Дальнейший путь проходил достаточно спокойно, как и было сказано, я объехал столицу республики взяв южнее, и, наверное, поэтому не встретил никаких проблем.

Вообще, поляки последнее время, вели себя очень недружелюбно. Причем придирались буквально к любому пустяку. Если раньше мы пересекали Польшу, совершенно свободно, а местные вояки увидев советский грузовик, чуть ли не наперегонки старались встать по стойке смирно и отдать честь, то сейчас все происходило с точностью наоборот. В тот момент, когда меня сняли с грузовика, перед отправкой в Германию, я даже в какой-то момент был рад этому, надеясь больше не видеть этих самодовольных рож, корчащих из себя, непонятно что. Может именно поэтому, решился на перегон груза именно ночью. Уж очень местные жолнеры не любят ночь, предпочитая выходить на «большую дорогу» при свете дня, чувствуя себя хозяевами жизни.

Поэтому ночью было двигаться гораздо спокойнее чем днем. К тому же движение на дороге замирало, и можно было не особенно опасаясь держать максимально возможную скорость, чем я и воспользовался, пролетев почти восемьсот километров, чуть больше чем за двенадцать часов. Впрочем, уже после въезда на территорию Беларусии остановился у поста ГАИ, и поставив своего попутчика на охрану, который собственно и ехал со мною с этой целью, буквально отрубился на следующие четыре часа. Уж очень устал, за ночной «перелет» по Польским дорогам. Оставшийся путь, после пробуждения, проделал уже куда более спокойно, преодолев его за четыре с половиной часа, не особенно торопясь. И наконец к вечеру, добрался до нужного места, и с КПП, связался с приемщиком груза. Тот, хотя время уже было довольно позднее, тут же примчался в часть, приказал загнать автомобиль в один из ангаров и выставил охрану. В итоге, поужинав в солдатской столовой, я расположился в комнате отдыха, и спокойно уснул. Сопровождающего меня сержанта сразу же отправили куда-то в другое место и больше я его не видел.

На следующий день меня никто не будил, и я проспал почти до обеда. Как оказалось, к этому моменту, были решены все вопросы с грузом, и я мог отправляться дальше. Правда перед отправкой майор, который принимал груз, чуть ли не на коленях выпросил у меня один из комплектов немецкой мебели. Я же прекрасно зная, что она предназначена, для продажи через салон моей супруги, без вопросов выделил человеку то, что он просил, сказав, что готов отдать хоть весь груз, сразу же обозначив цену на него. Весь не весь, но как минимум трое человек покупателей, сразу же обнаружились. Немецкая мебель этой фабрики считалась высшим сортом, и заполучить ее было очень сложно. Отдав, то что просили и получив взамен деньги, я плотно пообедал в местной столовой, сел на грузовик, и покатил на этот раз домой в Калининград. Уже за пределами войсковой части, переоделся и далее следовал уже в гражданской одежде, используя собственные документы.